Приключения Травки (Художник И. Гринштейн) - Страница 17

Она потеплее завернула Машку в одеяльце, засыпала ее вместе с санками снегом и нарисовала на снегу букву «М».

- А здесь ее никто не возьмет? - забеспокоился Травка.

- Нет, что ты! - убежденно сказала девочка. - Все же знают, что она у меня живет. Если нечаянно кто-нибудь ее найдет, сразу отвезет ко мне домой.

- Ну-с, занимайте места согласно взятым билетам! - весело сказал тот лыжник, которого Солнечкин папа называл капитаном.

Он схватил Травку, поднял его высоко над головой и посадил себе на плечи.

ПОХОД НА МОСКОВСКУЮ ГОРУ

И они вышли в поход. Впереди - Солнечкин папа с дочкой на плечах. А за ним неизвестно чей папа; известно только, что капитан. А на плечах у него - Травка.

По дороге они остановились у забора Солнечкиного дома, чтобы сказать Солнечкиной маме, что они уходят. Вот тогда-то и напугали ее. И удивили и рассмешили. И пошли дальше, громко смеясь.

Но вот дачи кончились, и они вышли в чистое поле. Здесь был хорошо накатанный лыжный след. Солнечкин папа, лейтенант, быстро шагал, помогая себе палками. Капитан не отставал от него.

Ехать было весело, легко и совсем не страшно.

Солнечка то и дело оборачивалась, что-то кричала Травке и смеялась тоненьким голоском. Видно, она уже давно привыкла ездить на плечах у лыжников. Но и Травка смеялся тоже, хоть ему и приходилось держаться за наушники капитановой шапки, как Иванушке-дурачку за уши Конька-горбунка.

Вдруг лыжные дорожки разделились: одна пошла правее и скрылась в лесу, а другая шла все дальше и дальше, в чистое поле. Путешественники остановились в раздумье. Куда идти? Измайловы могли вернуться и по той и по этой лыжне. Было бы досадно разминуться с Измайловыми по дороге.

- Я пойду правой, - предложил капитан. - Здесь и подальше, но через лесок. А я люблю через лесок. Встреча на горе в пятнадцать ноль-ноль.

- А где именно? - спросил Солнечкин папа. - Гора велика.

- У старой трансформаторной будки. Знаете?

- Знаю. Сверим часы.

Лыжники посмотрели на часы, каждый на свои. Травка заметил, что на часах у капитана маленькая стрелка была между цифрами «1» и «2», а большая около цифры «8».

- Тринадцать сорок две, - сказал капитан.

- Точно, - подтвердил лейтенант. - Итак, до встречи.

- Травка! - крикнула Солнечка. - Ты смотри опять не потеряйся!

- Сама не потеряйся! - ответил Травка.

Он вспомнил, как папа шутил, когда они переезжали в Новые дома. Он вспомнил маму. Где-то она теперь? Ему стало немного грустно. Хорошо, что сейчас они встретят Измайловых, а с ними, наверно, и папу. Он побывает в гостях и привезет маме хоть не целую ветку, но все-таки настоящую сосновую лапочку. Лапочка - вот она. Колется даже сквозь варежку…

Капитан с Травкой на плечах шел теперь через лес, прямо по цельному снегу. Белые клубы снежной пыли вырывались из-под его лыж, словно пар из-под колес паровоза.

Иногда Травка задевал ветку головой, и их обоих осыпало холодным пушистым снегом. Но им было жарко, и снег их только веселил.

Деревья стали реже. Впереди открывалось синее небо.

- Вот мы, кажется, и у цели, - сказал капитан. - Слезай, приехали!

СОЛНЕЧНЫЙ ДЕНЬ

Травка слез и огляделся. Перед ним расстилалось ослепительное снежное поле. Во все стороны бежали дорожки лыжных следов.

- А где же Московская гора? - спросил Травка.

- А это она и есть. Смотри: видишь, что там делается?

Травка поглядел вдаль и увидел, что поле действительно будто поднимается в гору. А там, на краю, у самого неба, копошились крошечные фигурки людей, ростом чуть побольше муравьев. Они горохом катились по снежной скатерти поля, карабкались кверху, останавливались, перемешивались, словно играли в какую-то веселую игру.

- А ну-ка, возьми бинокль, - сказал капитан и достал из футляра на груди такой бинокль, какого Травка раньше никогда не видел.

Мамин бинокль, с которым она ходила в театр, был гораздо меньше, проще и легче. А этот едва-едва можно было удержать в руках.

Сначала Травка ничего не мог рассмотреть в бинокль. Он видел только какой-то белый круг и больше ничего. Но капитан что-то повертел, приладил, и вдруг в этом кругу появился лыжник в красной фуфайке, в синих штанах и с цифрой «16» на груди.

Лыжник остановился, оперся на палки, достал из кармана плитку шоколада, отломил кусок и начал жевать. Это было очень занятно: на таком громадном расстоянии видеть, как человек ест. Травке почему-то показалось, что он и раньше встречал этого человека.

Он опустил бинокль и засмеялся:

- Шоколад кушает!

- И правильно делает! - сказал капитан. - У опытного лыжника всегда должен быть в кармане запас шоколада.

Он достал из сумки плитку шоколада и с треском переломил ее, так что обертка лопнула. Половину - Травке, половину -себе.

Травка поблагодарил, откусил кусочек, остальное сунул в карман и снова принялся смотреть в бинокль.

Лыжники и лыжницы в разноцветных костюмах с номерами и без номеров скатывались с горы, падали, поднимая облака снежной пыли, боролись, бросались снежками. Кое-кто с лыжами на плече поднимался на гору пешком. Другие учились взбираться на гору «елочкой», расставляя лыжи, как ножницы, или «ступеньками» -бочком.

Травка начал потихоньку поворачиваться влево и постепенно осматривать весь горизонт. Лыжников становилось все меньше и меньше. Потом они совсем перестали попадаться. Появились пустынные снежные лужайки, темные кустарники, небольшие лесочки.